В своих произведениях писательница Сьюзен Коллинз открыто сообщает читателю, что Панем, вымышленное государство, в котором разворачиваются события бестселлеров серии «Голодные игры», – это постапокалиптическая Северная Америка. И кому можно доверять в этом вопросе, если не автору? Но всё же после внимательного прочтения становится ясно, что на самом деле романы Коллинз — это блестящая актуальная карикатура на современный Китай.
У Панема и КНР можно найти столько точек соприкосновения, что сложно поверить в непреднамеренность этих совпадений. Давайте попробуем взглянуть на книги и фильмы о Голодных играх по-новому и осознать: то, что казалось нам литературным соперником «Гарри Поттера», на самом деле — плохо замаскированная антиутопия о Китае.
Осторожно, спойлеры!
Китай тоже поделён на дистрикты
Одна из ключевых особенностей мира «Голодных игр», придуманного Коллинз — существование 12 (вернее, 13, но об этом позже) дистриктов, различающихся во всём — от кухни до традиций и отвечающих за разные отрасли промышленности и группы товаров, которыми они снабжают Панем и столицу Капитолий.
По сюжету книги, разделение на 12 округов произошло в Америке после Гражданской войны, однако существует реальное государство, где уже давно и прочно сложилась подобная система — Китай. Как вам уже может быть известно, нет никакого «китайского» языка или единой нации «китайцев» – за этими названиями скрывается огромное разнообразие культур, исторического наследия, языков и традиций. Испокон веков на обширной территории современного Китая сосуществовало множество разных народов и государств, некоторые из которых существуют по сей день, в то время как другие канули в Лету. С давних времён каждый регион Китая, как и дистрикты из «Голодных игр», поддерживает свои традиции. Американцы из разных штатов могут поспорить разве что о том, какое барбекю лучше – «сухое» (со специями) или «мокрое» (с соусом), а вот кулинарные предпочтения китайцев намного более разнообразны.
И разумеется, у каждого китайского города есть своя промышленная специализация. Совершенно обычная ситуация: один из сотрудников уходит из крупного предприятия с международными связями, чтобы построить прямо напротив свою потогонную фабрику, выпускающую те же самые товары на идентичном оборудовании — только в качестве персонала набирает приезжих из бедных аграрных регионов, которым не повезло с модернизацией.
Так же, как жители разных дистриктов Панема друг для друга — иностранцы, китайцы из разных регионов представляют собой различные нации.
Пекин — это Капитолий
В Панеме установилось авторитарное правление Капитолия, в котором американские читатели узнают город Денвер в штате Колорадо. Но когда в конце последней книги (и последнего фильма) героям приходится пройти причудливый лабиринт с ловушками, чтобы добраться до Президентского дворца, всё это сильно напоминает Запретный город — огромный архитектурный комплекс из стен и дворцов, расположившийся в центре Пекина. Эта древняя обширная постройка демонстрирует богатство архитектуры и в то же время выполняет защитную функцию. Роскошный и грандиозный, Запретный город как нельзя лучше похож на Капитолий из последней книги. Но сходства не заканчиваются одним только дворцом.
И Капитолий, и Пекин — непропорционально огромные и живые культурные и политические центры. Оба — перенасыщенные архитектурой, эксцентричные и важные большие города, которым нет равных во всём остальном государстве.
Олимпиада—2008
К слову о роскоши и богатстве: в Пекине проводились самые дорогие (после сочинских) Олимпийские игры в истории. Бюджет в 43 миллиарда долларов был потрачен на создание в глазах остального мира образа силы, богатства и высокого статуса. Те же самые цели преследуют «Голодные игры» – ежегодная зрелищная демонстрация мощи государства. Вместо того чтобы инвестировать средства в социальные проекты, повышать доступность технологий, развивать экономические возможности или повышать качество базовых услуг, Пекин, подобно Капитолию, вкладывает их в поддержание собственного имиджа.
Даже церемония открытия Олимпийских игр в Пекине чем-то напоминает прибытие трибутов на 75-е Голодные игры из фильма «И вспыхнет пламя».
И подобно Гейлу, ненавидящему обязательный просмотр Голодных игр, многие пекинцы не испытывали особого восторга по отношению к Олимпиаде после того, как китайское правительство в принудительном порядке переселило 1,5 миллиона жителей, чтобы освободить место для олипийских мероприятий.
Конфуцианство
Одна из наиболее трудных для понимания вещей в книгах и фильмах — терпимость жителей Панема по отношению к репрессивному правительству и его жестоким мерам воздействия.
В Китае, как известно, зародилось древнее этико-философское и отчасти религиозное учение — конфуцианство. И хотя его влияние распространилось далеко за пределы Китая — на Японию, Корею и Вьетнам — сам Конфуций жил в Китае и был советником правителей и учителем для всей нации, заложив основы государственности. Ключевыми идеями учения были послушание, уважительное отношение к представителям власти и осознание каждым индивидуумом своей роли и относительного положения в обществе. Вкратце вся его суть заключается в том, что центральная власть абсолютна, а нарушение норм недопустимо и влечёт за собой разрушение мировой гармонии. На сегодняшний день конфуцианство не превратилось в историческое достояние — китайцы до сих пор уважительно и одобрительно к нему относятся.
Люди в «Голодных играх» явно недовольны своей судьбой, но они неспособны восстать против репрессивного правительства, пока у них не появляется новый харизматичный лидер, способный их объединить и сместить центр власти в свою сторону.
Групповые интересы важнее индивидуальных
Конфуцианская традиция объясняет не только уважение нации к неэффективному, жестокому и репрессивному правительству. В ней также содержатся идейные основы для самих Голодных игр.
Что может заставить 24 детей принять участие в жестокой игре, где нужно биться до смерти, пока не останется один изувеченный победитель? Оказывается, что обещания провизии и прочих товаров первой необходимости для их родного дистрикта вполне достаточно для того, чтобы они бились в гладиаторских боях против своих сверстников.
Согласно древним китайским принципам, потребности, желания, чувства и личность одного человека должны быть подчинены нуждам общества или более крупной группы. Этот вулканский менталитет часто становится одним из огромнейших препятствий для западного индивидуалиста, пытающегося понять китайскую культуру. И это объясняет, почему на протяжении 75 лет трибуты Голодных игр не противились явному садизму и старательно рубили друг друга на куски в прямом эфире вместо того, чтобы устроить голодную забастовку или хором спеть «Imagine» Джона Леннона. Тот, кто видит себя прежде всего слугой своего сообщества, не борется с системой, а пытается заставить её работать на пользу своей группы — особенно когда его семья на него рассчитывает. Это также объясняет, почему неожиданный отказ Китнисс играть по правилам подрывает всю систему и приводит к революции.
Одна семья — один ребёнок
Всем известно, что по численности населения Китай находится на первом месте в мире, уверенно перешагнув отметку в 1 миллиард. С 1979-го по январь 2016-го китайское правительство проводило политику контроля рождаемости. Одной паре за редкими исключениями разрешалось иметь только одного ребёнка. В обществе, где мужчины ценятся намного выше женщин, это означало, что количество попыток произвести на свет мальчика ограничивалось до одной, и те, у кого рождалась девочка, лишались своего «счастливого шанса». В стремлении иметь мальчика-наследника семьи либо избавлялись от первенцев-девочек сами, либо их принуждало к этому правительство, неусыпно следящее за появлением новых младенцев.
После долгих лет абортов, детоубийства и торговли детьми результатом стало общество со значительным перевесом в численности мужчин и возросшим уровнем депрессии, одиночества и преступности. Всё это в итоге заставило правительство отменить курс на одного ребёнка. И хотя подобная политика вряд ли поспособствовала бы тому, чтобы граждане с энтузиазмом наблюдали за смертями подростков по телевизору, она во многом напоминает сами Голодные игры. Ведь победитель в них может быть только один, вероятность того, что он будет мужского пола, очень высока.
Если в Панеме к абортам относятся так же спокойно, как в Китае, это может объяснить, почему отчаянная попытка Пита спасти Китнисс перед 75-ми Голодными играми, сказав, что она беременна, не увенчалась успехом. Его заявление вызывает небольшое волнение в обществе, но в итоге не избавляет её от необходимости участвовать в играх. Ни в книгах, ни в фильме не упоминается, что кто-либо озаботился результатами теста на беременность, прежде чем Китнисс отправили обратно на арену битвы.
Тайвань — это Дистрикт 13
По мере развития сюжета Дистрикт 13 превращается из призрачного напоминания о военной мощи Капитолия в реально существующий и процветающий Дистрикт, который сыграет ключевую роль в революции и попытается отвоевать у Капитолия власть над Панемом.
Забавно, насколько всё это похоже на планы Тайваня.
Во время Второй мировой войны соперничающие фракции в Китае объединились, чтобы противостоять японским оккупантам. После победы над японцами их противостояние между собой продолжилось, и в итоге коммунисты Мао Цзэдуна одержали верх над националистами Чана Кайши, который после этих событий бежал в Тайвань и возглавил местное правительство. И континентальные коммунисты, и тайваньские националисты считали, что сфера их влияния распространяется на весь Китай. Америка, всегда побаивавшаяся красных знамён коммунизма, поддержала Тайвань, поставив ему военную технику и заверив, что будет на его стороне, если коммунистическое правительство спровоцирует новый конфликт.
Со временем нереалистичность тайваньских политических амбиций стала очевидна, и тайваньцы сконцентрировались на внутренней политике острова, вместо того, чтобы пытаться отвоевать назад свою родину. Неожиданно для всех в 1979 году американские дипломаты признали континентальный Китай официальным китайским правительством, и таково политическое положение страны на сегодняшний день: существует непрочный, полуофициальный договор о едином Китае, в то время как фактически им правят коммунисты на материке и демократы в Тайване.
Подобно тому, как Капитолий и Дистрикт 13 заключили соглашение, что не станут уничтожать друг друга, чтобы Капитолий мог сохранить своё лицо, а Дистрикт 13 — развиваться по собственному, независимому пути, континентальный Китай и Тайвань делают всё возможное для избежания открытой войны.
Китай может направить ядерное оружие против самого себя
Хотя Америка и приняла политику единого Китая, она продолжила поставлять на остров вооружение и подавлять агрессию континентального Китая против Тайваня. В случае открытого конфликта Китай может нанести ядерный удар по Тайваню, что означало бы гражданскую ядерную войну. По словам жителей Панема, нечто подобное происходило между Капитолием и Дистриктом 13 до введения Голодных игр.
Одна из главных причин превосходства Капитолия — наличие у него всего ядерного оружия, благодаря чему ни один из дистриктов не может соперничать с ним в военной мощи. Вот только у Дистрикта 13, ранее специализировавшегося на производстве ядерного оружия, есть все средства для того, чтобы составить ему конкуренцию. Та же история и с Тайванем, который обладает необходимым технологическим потенциалом, чтобы стать ядерной державой.
Пропаганда на телевидении
Дистрикты Панема не погрязли в Средневековье: у каждого жителя есть по меньшей мере телевизор, транслирующий ежегодные Голодные игры, а также новости и развлекательный контент. Вот только весь этот контент напичкан открытой, незамаскированной пропагандой, создаваемой Капитолием в равной степени для внушения и запугивания.
В Китае к телевидению относятся с таким же благоговением, как в Капитолии, и власти Пекина тоже творят чудеса переработки и обработки контента в целях пропаганды. В любое время суток по крайней мере по одному из каналов общественного китайского телевидения идёт фильм про войну, а вернее, про участие Китая во Второй мировой войне, относящийся к двум основным категориям: демонизация японских оккупантов и превознесение коммунистов, поднявших нацию с колен и превративших Китай в сегодняшнюю богатую и уважаемую за рубежом сверхдержаву.
В заключительной книге (и двух последних фильмах) о Голодных играх упоминается пропаганда, направленная против революционных волнений. По телевизору крутят ролики под незамысловатым названием «пропы», которые, по мнению Капитолия, имеют основополагающее значение для его победы в надвигающейся войне.
Китай тоже называет вещи своими именами: у них есть даже официальный Отдел пропаганды, входящий в состав Коммунистической партии, через который государство контролирует интернет, общественное вещание и даже международные англоязычные СМИ.
В Китае уже состоялись Голодные игры
И назывались они «Большой скачок». Согласно плану, за четыре года (1958 – 1962) Китай должен был стать современной мировой державой, что привело к гибели от 20 до 45 миллионов китайских граждан от различных причин, включающих голод (главная причина) и зверства тайной полиции. Существующие на сегодняшний день оценки потерь сильно расходятся, поскольку официальная позиция партии заключается в отрицании и приписывании дефицита провизии плохим погодным условиям.
На Голодных играх ежегодно умирало всего 23 участника, но в стране с населением, составляющим пятую часть от мирового, всё происходит в гораздо больших масштабах.
Мао Цзэдун решил мобилизовать аграрные «дистрикты» так, чтобы они могли соперничать с Великобританией по производству стали. И крестьяне без опыта в сталелитейной промышленности строили в своих деревнях малые печи и пытались плавить металл, получая в результате низкокачественный и непригодный для использования чугун.
Одновременно с этим были приняты проекты, направленные на то, чтобы сельское хозяйство тоже достигло рекордных показателей. Оказываемое давление вкупе с переходящей всякие границы пропагандой, расхваливающей достижения разных провинций, вынуждали регионы завышать свои показатели, в результате чего государство забирало у них всё больше, продолжая повышать нормы и строя планы по экспорту на основании якобы существующего профицита.
Разумеется, на самом деле продуктов и стали не хватало, и люди умирали от голода — если им удавалось спастись от тайной полиции, угрожающей расправой всем, кто был недостаточно коммунистом.
Всё это сильно напоминает ситуацию в Панеме: когда трибуты оказываются в Капитолии, они поражаются контрасту между бедностью их родного дистрикта, где люди сидят на каше из топора, и великолепием Капитолия, у жителей которого есть больше еды, чем они в состоянии съесть. А на случай если кто-то начнёт жаловаться на эту несправедливость, есть Миротворцы, жестоко карающие всех мятежников, недовольных и инакомыслящих.
Фанаты «Гарри Поттера» хотят в Хогвартс, поклонники «Хроник Нарнии» — в Нарнию, и только фандом «Голодных игр» скромно молчит и ценит данную ему нормальную, спокойную и мирную жизнь. По иронии, именно у последних есть больше всего шансов максимально приблизиться к переживаниям героев любимых книг. И не нужны никакие тематические парки: тот, кто хочет воочию увидеть Капитолий, может просто съездить в Пекин.
Гость
1 комментарий